Первая версия появления фразы – историческая. Считается, что выражение «китайская грамота» идет от исторического документа.
Сей документ доставил из Китая томский казак Иван Петлин в 1619 году. В 1618 году миссия под его руководством поехали в Пекин. Подарков для китайского императора у делегации не было, так что аудиенции их не удостоили. Но им дали грамоту для царя Михаила от китайского императора. Этот документ давал разрешение на посещение страны и торговлю. А еще в документе было предложение начать переписку.
Документ привезли в Москву, где и пролежал 56 лет. Не было человека способного его прочитать и перевести. Дипломат царя Николай Гаврилович Спафарий перевел его спустя годы. ДНо увы он потерял актуальность. В Китае пришла к власти маньчжурская династия Цин. В XVII – XVIII вв. в России не знали китайского и маньчжурского языков, а в Китае – русского. На переговорах употребляли латинский и монгольский языки. Переводили обычно западные переводчики, или монголы-толмачи. Такой перевод был не точным. Иногда переводчики что-то добавляли, о чем-то умалчивали, а что-то и совсем не переводили, толи по незнанию, толи намеренно. Так о результатах переговоров двух стран узнавали третьи страны, которым было крайне не выгодно развитие отношений между Россией и Китаем. Поэтому к переводу китайского документа не привлекали иностранцев и его положили под сукно.
Версия вторая, лингвистическая. Считается, что «китайская грамота» возникла в русском языке при наложении иностранной идиомы на уже бывший в русском фразеологизм «тарабарская грамота». Оно значило что-то неразборчивое, шифрованное, без ключа, непонятное. В российской публицистике выражение «китайская грамота» впервые встречается в 1829 году в романе Фаддея Булгарина «Иван Выжигин». «Китайская грамота» была в реплике своего героя, дословно означала «непонятную письменность», а не документ.
© Ольга Юткина