Page 79 - tmp

подходить к столу, когда в доме были гости, за это строго

наказывали. Он спросил, как меня зовут, сколько мне лет,

гладил по голове, а из глаз его текли слёзы. Сиплым

голосом он тихо сказал: «Ешь, сынок, колбаску».

Какое блаженство я тогда испытал! Видел и кушал

колбасу я в первый раз, и последний раз ели её мой отец и

этот незнакомец. Они ушли на фронт, больше я их не видел.

Крёстная

Жить становилось всё тяжелее, хлеб получали раз в

неделю, стояли в длинных очередях, а чтоб не запутаться,

записывали очерёдность на спине. Мать работала в

столовой училища, чистила картошку. За работу не

платили, давали картофельные очистки. Весной было

полегче, на полях подсобного хозяйства собирали мёрзлую

картошку, рвали крапиву, щавель. Зимой, когда было очень

голодно, я бегал к крёстной на станцию. Её сын и дочери

работали на железной дороге, и им выдавали паёк: муку,

крупы, жиры. Они делились с нами.

Мы частенько ссорились с братом из-за того, что не

могли поделить крёстную. Он говорил мне, что это его

крёстная, а не моя, а я понять никак не мог, как это: папа и

мама у нас общие, а крёстная - только его. Плакал и

жаловался ей, что она, вроде бы, не моя. Добрая, ласковая