Ехал государь с боярами, увидел старичка белобородого — борода больша, седой.
«Здравствуй, дедушка!» — «Здравствуй, свет великия надежа -государь». — «Как же ты, дедушка, поздно встал?» — «А я рано встал, да подопнулся». — «А ты бы и в другиж». — «А я и в другиж стал, да подопнулся». — «А ты бы и в третьиж». — «А я и в третьиж стал, да опять подопнулся». — «Дедушко, давно ли на горах снеги забелели?» — «Двадцать лет». — «Давно ли с гор ручьи побежали?» — «Пятнадцать лет». — «Дедушко, прилетят сюды гуси, можешь ли их теребить? — «А сколько могу потереблю». — «Дедушко, тереби горазне, не жалей».
Распростился царь с дедом, поехали. Приехал царь домой, стал у бояр спрашивать: «Чего мы с дедушкой говорили?»
Бояра стали сроку просить. Выпросили сроку, с царем распростились, разошлись, сели на коней и поехали к дедушке. Приехали, поздоровались.
«Дедушко, чего вы с государем говорили?» — «Нет, нельзя сказать», — «Дедушко, дадим по сту рублей». — «Нет, нельзя», — «Дедушко, дадим по двести рублей», — «Нет, нельзя». — «Дедушко, дадим по триста!» — «Ну когда по триста — скажу. Спросил у меня царь: «Пошто поздно женился?» Я сказал: «Рано женился, да женка померла», — «А ты бы, — говорит, — и в другиж женился». — «Я и другиж женился, и друга померла». — «А ты бы и третьиж женился», — «Я и третьиж, и третья померла».
Спросил царь: «Давно ли, — говорит, — волосы на голове заседели?» — «Двадцать лет». — «Давно ли, — говорит, — ручьи с гор побежали?» — «Пятнадцать лет». То слезы из глаз побежали». — «А гусей каких говорил?» — спрашивают бояра. «А вот вас самих теребить и велел». Поехали бояра к государю и передали все, что узнали.
Другой раз поехал государь, увидел дедушку, спрашиват: «Были ли у тебя гуси?» — «Были». — «Ну каково же ты потеребил?» — «А сколько мог теребил, свет великия надёжа-государь». — «А плохо теребил, ты бы так теребил, чтобы перышки все у них ощипал».