Умер купец, осталася вдова с сыном-малолетком; вот она и стала его приучать к торговле. Сын хорошо уж стал заниматься торговать, она и заверила ему одному стоять в лавке. Вот он торгует один, приходят девки к нему на торг, он и дает им все в долг и много уж товару изнурил без денег. А рядом была лавка дяди его; дядя и видит этот торг у племянника, как он товар изнуряет, и сказывает братове жене, что девкам он без денег товар отпущает. Приходит купчиха-вдова в лавку, а у него товаров многое множество утрачено, а денег нет; она и не заверила ему больше одному торговать.
Отправляется дядя за море торговать, вдова и говорит ему: «Возьми, дядя, сына моего с собой!» — «Не надо мне твой сын, он распутного поведенья!»— сказал дядя. Опять сноха говорит: «Возьми, дядя, я дам тебе сто рублев».— «Вот что,— сказал дядя,— сто рублев какие деньги, давай ста три, и пущай он учится, навыкает торговать!» Она дала триста рублев, вот они и отправились за море торговать. Прибыли они за море, и говорит купеческой сын: «Дядя! Дай мне сто рублев, схожу в город товару закупать». Дядя дает ему сто рублев. Идет он по городу, и (видит) стоит подомарь в лавке с вертушкой. «Эй, земляк! Иди сюда, вернем!» — кричит ему подомарь. На это купеческой сын сказав: «О много ли?» — «О сте рублев!» — отвечает подомарь. Вот они и вернули; купеческой сын и провернул сто рублев подомарю. Подомарь и говорит: «Пойдем ко мне в дом, угощу я тебя и подомарице покажу». Подомарь приходит к своему дому; заперта подомарица за семим дверьми и семим замками у него, отлажает замки, отворяет двери и (войдя) хвастает своей подомарице: «Я у этого земляка вывернул сто рублев, угостить его надоть». Вот подомарица составила самовар, на купеческого сына посмотря, что красавец, и он на нее посмотря (видит), что красавица. Подомарь для того и держит ее под замками, чтобы не озарились чужие люди. Угостил подомарь купеческого сына и сказал: «Ну, ступай же топерь вон!» — и сам пошел в лавку на вертушку.
Заутра опять купеческой сын говорит дяде «Дядя, дай еще сто рублев денег!» — «А что скоро издержал?» — спрашивает его дядя. «Закупил, товаров, не хватило ста рублев». Дядя дал ему сто рублев. Вот он идет по городу, а подомарь опять увидел его, кричит: «Эй, земляк! Иди сюда, вернем!» — «О много ли вернем?» — «О сте рублев!» Вернули, купеческой сын опять провернул подомарю сто рублев. Подомарь на радостях опять зовет его в гости, угостить надо такого человека. Пришли, отпирает подомарь семеры двери и кричит: «Подомарица дома?» — «Где же, — отвечает та,— как не дома, когда запираешь семеры двери?» — «Я опять сто рублев вывернул у этого земляка»,— хвастает подомарь. Ну, вот купеческого сына угощают; угостили, подомарь и сказал: «Ну, ступай же топерь вон!» — и сам пошел в лавку на вертушку. А купеческой сын заутра опять к дяде: «Дядя, дай еще сто рублев!» - «Да дано тебе два ста, - [говорит] дядя, - что скоро издержал?» — «Да закупил товару много, а денег не хватило». - «На, - [говорит], - еще сто рублев, а больше не проси, не дам!» Вот идет купеческой сын по городу, а подомарь опять кричит: «Иди, земляк, вернем!» Опять вернули, купеческой сын и последние провернул. Подомарь опять стал звать в гости купеческого сына, так же угостил и выслал вон из дому. Купеческому сыну делать больше нечего, денег нет, и дядя отказал, вот он и пошел вокруг подомарева дому, а там, за двором, стоит келья; посмотрел, а подомарица сидит в этой келье, он и зашел; глядит на нее: «А что же, - говорит,- я тебя как видал?» - «Да и я тебя как видала?» - отвечает подомарица, вот они тут и признали друг дружку. «Пойдем же, со мной», — сказала она. Вот она отпирает запань в землю, опустилися в эту запань, потом подынулися в те же залы, где она раньше угощала его. Он говорит ей: «Как же, у меня больше денег нет вертеть с подомарем?» Она ему только сказала: «Ночуй у меня».— «А подомарь-то придет?» — «Не придет», — говорит. Ну, он и ночевал у нее. Она заутра дает ему сто рублев денег да перстятки (перчатки) на руки и говорит: «Ну, пойди к подомарю на вертушку, а как подомарь вернет, ты в это время брось руки на вертушку и скричи: «Стой, подомарь, неладно вернул». Он провернет тебе сто рублев да и опознает твои перчатки, поведет тебя на свидетельство к себе; он станет отпирать семеры двери, а ты бежи проворнее к этой келье и брось перстятки».
Вот идет купеческой сын по городу, а подомарь стоит в лавке на вертушке и кричит: «Эй, земляк! Иди сюда, вернем!» — «О много ли?» — «О сте рублев!» Подомарь вернул, а купеческой сын скричал: «Стоя, подомарь, не-ладно!» - и бросил руки свои в перстятках на вертушку; подомарь и провернул сто рублев, провернул да и опознал перстятки: «Ты, братец, украл у меня перстятки, пойдем, - [говорит], - на свидетельство домой». Вот они и приходят; подомарь отпирает семеры двери, а купеческой сын приотшатився да еще бросил в эту келью перстятки. Отворил подомарь семеры двери да и кричит: «Подомарица дома?» — «А где же твоя подомарица, как не дома?» — отвечает та. «Boт он украл у нас перстятки, я видел на руках у него были, пийди-ко, подомарица, посмотри, на комоде есть ли, нет ли перстятки?» Подомарица приносит ему перстятки и на называет: «Ох ты, глупой подомарь! Да разе столько перстяток, что твои, а у людей разе нет?» Подомарь опять прогнал куеческого сына, а сам пошел в лавку на вертушку. Кепеческой сын приходя в эту келью к бабушке, а подомарица тут. «Ну, пойдем же, - [говорит] - подомарица, - в ту же комнату, где вечор ночевали!» Вот они и отправились. Он там опять ночевал. 3аутрa она дает ему тресту: «Пойди же, - [говорит], - к подомарю на вертушку, как он вернет - ты трестой еще махни на вертушку да опять скричи: «Стой, подомарь, неладно»; он опять провернет тебе сто рублев». Идет купеческой сын по городу, подомарь опять кричит из лавки: «Иди, земляк, вернем!» Подомарь вернул, а купеческий сын трестой махнул: «Стой, подомарь, неладно!» Вот подомарь опять провернул сто рублев да и опознал тресту, что его; опять и повел на свидетельство домой. Вот он отпирает семеры двери, а купеческой сын приотшатився да и бросил эту тресту в келью. Отпер подомарь все двери да и кричит: «Подомарица дома?» — «А где же, как не дома, твоя подомарица?» — отвечает та. «Вот он у меня, - [говорит], - тресту украл, я опознаю, сходи-ко в зало, стоит ли там треста, где поставлена?» Подомарица приносит тресту да и говорит: «Ох ты, глупой подомарь, да разе столько трестов, что у тебя у одного? Ты ее купил да хвастал, что осталися еще две тресты...» Опять вышли вон, подомарь пошел в лавку на вертушку, а купеческой сын в келью, а подомарица уж ждет его. Ну, опять ушли они в те же комнаты, купеческой сын опять ночевал с подомарицей. Заутра подомарица дает ему подрясник подомарев и наказывает: «Как подомарь вернет, ты опять скричи: «Стой, подомарь, неладно!» - да полой подрясника еще махни о вертушку, опять деньги твои будут».
Вот идет купеческой сын по городу, а подомарь кричит: «Эй, земляк, зайди, вернем!» Опять они вернули о сте рублев; лишь только вернул подомарь, а купеческой сын и скричал: «Стой, подомарь, неладно!» — и махнул полой подрясника, вывернул сто рублев. Подомарь опять опознал подрясник, что его, и повел купеческого сына на свидетельство домой. Вот отпирает семеры двери, а купеческой сын опять бросил в келью подрясник. Отпер подомарь двери и кричит: «Подомарица! Посмотри-ко скорее, дома ли, нет ли мой подрясник?» Подомарица принесла ему подрясник. Подомарь, посмотря, говорит: «Ну, я с ним больше вертеть не стану, он волшебник какой-то, все деньги у меня вывертит!..»
Вот опять подомарь пошел в лавку на вертушку, а купеческой сын в келыю, а подомарица уж ждет его. Вот они ушли в те же комнаты, подомарица и говорит: «Он с тобой больше вертеть не станет, волшебником обзывает; ты пойди же к нему в лавку да и скажи, что вот, подомарь, у нас с тобой топерь дело знакомое, ты жени меня! Он тогды поперебирает невест да и скажет: «Эка, паре, да где же мне невесту взять тебе?» А ты и скажи: «А вот, подомарь, за двором-то у тебя келья есть, я видел, тут девка хорошая есть, сватай-ко ее, не отдадут ли за меня?» Он скажет опять тебе, что нет тут девки, а ты скажи, что есть, видел я; он на то скажет: «Ужо, я спрошу у подомарицы, есть ли, нет?»
Вот купеческой сын, как было сказано, так и сделал. Подомарь приходит из лавки домой и спрашивает у подомарицы: «Мне сто рублев денег дает этот земляк, с которым вертели на вертушке, кабы, - [говорит], - меня женил, а посылает свататься в келью эта-мне, во дворе- то... Что же, подомарица, я не видал тут девки? Я хочу спросить у тебя: есть ли, нет девка?» А подомарица и говорит ему: «А много ли у тебя подомарицу-то видали люди? Так столько и ты видал девку!» Вот подомарь и пошел свататься в эту келью, и спрашивает он у бабушки: «Есть ли, нет у тя девка? Я у тебя, — [говорит], — не видал». Бабушка ему отвечает: «А много ли у тебя подомарицу видали? Столько и ты видал мою невесту!»
Вот подомарь и высватал у келейницы невесту, пошел к священнику на уговорку — когда венчать? Заплатил вперед и за венчанье, условился, что от венца столы производить у попа. Потом сходил за женихом, и пошли в эту келью по невесту, и выводит бабушка невесту за стол, а подомарь глядит на эту невесту да думает: «Как моя подомарица, и ростом, и лицом, и оклажем». Вот из кельи и в церкву пошли, повенчалися, потом к попу, столы производить. Ну, и что было доброго, и питья, и кушанья, и напитков разных! Но подомарь не может ни пить, ни есть: «Совсем моя подомарица»,— думает. Столы произвели, молодых свели к бабушке в келью.
Приходит подомарь домой, отпирает семеры двери у себя и кричит зычно: «Подомарица, дома ли?» Слышит: «А где же, как не дома?» Вот он и стал рассказывать подомарице про все: «Вот что, подомарица, меня из ума выбивать стало, будто я тебя отдал взамуж; совсем ты: и ростом, и лицом, и волосом — вся ты! Я не мог ни пить, не мог ни есть, а что было добренького за столами-те!.. Ну, слава богу, хоть ты дома... Нынь и есть стану, и пить стану; неси напитков и запусков - сердце на месте нынь». Вот он напился и наелся, лег спать и заснул самым крепким сном, пьяной, а у молодых уж запас сделан, корабль куплен, из лавки товары сгрузили в корабль, а она и деньги все взяла с собой. Вот они и отправились все на корабль, в ход его пустили, поплыли на свою сторону. Подомарь проснулся и кричит свою подомарицу: «Дома ли, подомарица?» Ответа нет. Вот он тут и догадался, что отдал взамуж свою подомарицу; пришел в лавку свою — ничего нет, обрала подомарица все: и деньги, и товар. Подомарь не мог стерпеть этого горя, зелья хлебнул — и умер...